[ПРОЕКТ ГРАЖДАНСКОГО УЛОЖЕНИЯ]
[[3]] Закон, постановляя о человеке, разсматривает его двояко: сперва, как его произвела природа, потом, как его образовало общество.
Силы телесные и душевные дает человеку природа. Следовательно, человек есть то, что он есть от природы. Следует, что он может употреблять силы свои по способности, природою ему дарованной.
Закон есть только подтверждение того, что человеку даровала природа. Из сего следует: если человек, вступая в общество, уступает ему часть своих прав, то оно обязано за то ему удовлетворением.
В следствие сего каждой человек, в обществе живущий, имеет право требовать от него защиты и покрова. [[3 об.]]
Закон в отношении человека уподобляется природе; он его награждает, как и она; но не столь будучи пристрастен к своему произведению, он одному не дает того, чего не даст другому, и если он дарит, то дарит равно всех; пред ним все равны.
То, что закон дает человеку, не есть что либо вещественное, не может изобразиться в чувствах, оно и не есть сила или способность какая либо, ибо сила или способность могут явиться в своих действиях непосредственно, но то, что он дарит, [[4]] есть то самое, что силы и способности человека делает деятельными, то, что в человеке направляет его волю, словом, закон человеку дает право, природа дает ему силу, способность; но они могли бы быть препятствуемы в действиях своих, если бы закон не дал ему того, что отдаляет всякое препятствие, что дает способности и силе деятельность не возбранную. Таково есть понятие, которое можно иметь о праве вообще.
Когда закон одному дает право, тогда другому налагает обязанность.
Право бывает тогда, когда закон гражданину [[4 об.]] дает свободу что либо предпринять или делать, или что либо опустить или не делать.
Обязанность бывает тогда, когда закон велит что либо делать или не делать, под опасением быть к тому принужденному или наказанному.
И так чего я не могу делать или не делать свободно в следствие [[5]] закона, к тому не могу иметь права; к чему не могу быть принужден законно, к тому нет моей обязанности. 1*
И так особы единственныя и множественныя, одаренныя правами в законе, равны и называются лица.[[5 об.]]
И так человек по толику есть лице в смысле закона, поколику может одарен быть правом.
Закон, дав гражданину право, показывает, какое он должен делать из оного употребление.
Поставит правила, как один гражданин права свои может передавать другому, или как он права свои потерять может.
Право, поколику относится к лицу, называется право личное, поколику относится к вещам без отношения к лицу, есть право вещественное; но то и другое принадлежит лицу.
Отправление или неотправление права [[6]] есть деяние, нарушение права есть деяние.
Деянию всякому предидет всегда в человеке воля, намерение.
Где нет воли, где нет намерения, там нет в законе деяния.
И так все постановления о правах относятся или к лицам, или к вещам, или к деяниям. Поколику деяния касаются до лиц и вещей, и право не иначе изъявляться может как деянием.
Лице естественное или единственное есть каждой человек в своей особенности. Оно больше может иметь прав и обязанностей, [[6 об.]] нежели лице множественное, соборное или нравственное.
Когда многие лица естественные, одаренные одним правом, вместе оное право отправляют совокупно, тогда бывает лицо соборное или нравственное.
Все, что есть следствие естественности, единственности, не может относиться к лицу соборному или нравственному, напротив редко может быть такое право лица соборного, которое бы не могло быть присвоенность лица естественного.
Лице соборное или нравственное и потому отличествует от лица единственного, [[7]] что единственное потому лице, что оно есть таково само по себе, и права его изтекают из сего положения в обществе; соборное же лице есть лице не инако, как в следствие постановления, и права его основание имеют в постановлении.
Лице единственное закон разсматривает в отношениях, касающихся до его естественности или в отношениях гражданских.
В отношении естественности лица закон восприемлет человека под защиту свою до его рождения, и в таком виде определяет его права, он преследует ему при его рождении, определяет его пол, следует [[7 об.]] ему в лета младенчества, детства, возмужалости, старости и дряхлости, он разсматривает его силы душевные и телесные, оных недостатки или совершенство. Он смотрит на его жизнь и неотлучен ему во время его кончины; он живет с ним, когда он присудствен во святыне своей гражданской, в доме своем; тут закон, совокупясь с природою, определяет его блаженство, блаженство первое, блаженство семейственное; и все отношения семейственные утверждает закон согласно назначению самой природы.
Преследуя человеку в общество, закон назначает ему [[8]] средство, как ему быть гражданином. И если он к обществу не принадлежит, есть странник, то и тут, взяв его под свою защиту, он определяет его с обществом отношения.
Закон столь попечителен о гражданине, что он особые назначает средства, какими можно определить гражданское положение человека, и для того требует известныя торжественности при важнейших епохах жизни гражданина. Он постановляет то, что делать должно, когда гражданин родится, когда он вступает в супружество, когда оное расторгает, когда прерывается его жизнь или когда кончится гражданское его состояние; закон не отступает от гражданина и тогда, когда он отлучается из общества, [[8 об.]] ибо, дав ему один раз право, он не желает его оного лишить в то самое мгновение, когда гражданин отлучается, он ждет его отрицания или долгого отсутствия, дабы его лишить того, что даровал однажды.
Лицы нравственные или соборные закон разсматривает в отношениях их к государству или разсматривает отношения единиц между собою, лице нравственное составляющих. Общество всякое есть лице в смысле закона, но состояние, на которое разделяется народ, не есть лице; ибо права людей, к какому либо состоянию принадлежащих, есть право каждого особо, [[9]] но не состояния вообще. Если бы права принадлежали состоянию, в соборном его лице, то оно бы было сословие государственное, чего в России нет.
В смысле закона вещь есть все то, что может быть предметом права, следует, что деянии человека и самые его права могут назваться вещию в смысле закона.
Существо вещи есть все то, что ее составляет части и ее свойства.
Иная вещь по существу своему не может переменить своего места, не повредив своея существенности, другая же может.
Первые суть недвижимые, другие движимые. [[9 об.]]
Право, хотя само по себе и есть такая вещь, которая может переменить место, без нарушения своея существенности, но если оно относится к вещи недвижимой, то оно почитается так же вещию недвижимою (оно таковое же может быть и постановлением закона).
В вещах движимых закон означит все оных главные роды.
Закон определит предметы тех вещей, которые суть сами по себе и которые находятся в зависимости другой вещи.
Первые суть существенные, другие принадлежности.
Закон означит, какия вещи могут [[10]] быть принадлежности другой вещи.
Вещь, поколику состоит во власти человека, называется имение.
Имея вещи в своей власти, человек делает из них употребление, в сем состоит их польза, а если пребывая невредима в своей существенности она доставляет имеющему ее прибыток, то сие и делает то, что назвать можно вещи полезность. [[10 об.]]
Польза вещи определяет ее цену.
Если цена вещи для всех одинакова, то вещь будет цены обыкновенной. Если же исчисляют пользу, которая иногда из оной произойти может, то бывает цена вещи необыкновенная. Особое уважение вещи ради каких либо ее качеств или отношений делает ее драгоценною. А если неможно ее качеств или паче ее цену поставить в сравнение ни с какою другою вещию, то вещь такую назвать можно неоцененною.
Выше сказано, что права суть вещи в смысле закона. В отношении лица право есть [[11]] власть требовать от того, кому оно налагает обязанность, чтобы он что либо дал или сделал или позволил, или не делал и оставил.
В отношении вещи право есть власть отправлять оное в отношении вещей без отношения к лицу.
Право может существовать само по себе, не присвоенное лицу; но дабы оно сделалось чьей либо принадлежностью, то закон означит средства, как права могут быть приобретаемы; сие средство есть деяние; и так деяние, чрез которое приобрести можно право, называется образ приобретения, а законная причина или основание, посредством которого деяние получает силу [[11 об.]] к приобретению права, можно назвать достоянием.
Закон, обращая внимание свое на деянии человека, ведает, что не всегда ему возможно ими располагать по своему произволению. Иногда препятствия внешние ставят деяниям преграду, иногда сила делает их необходимыми, иногда ложное о вещи суждение, от страсти произтекающее, деянию не тот дает вид, который бы оно имело, если бы разум человека не затьмевался. Иногда силы или мощность к произведению деяния недостаточны так, что воля может подвержена быть и насилию естественности своей и в нравственности. [[12]]
И так закон судит только о тех деяниях, где видно свободное воли определение, и если деяние не таково, оно человеку не принадлежит. Оно, так сказать, не ево и причтено ему быть не может.
И так правилом закон поставляет, что деяния только свободныя одни подлежат его суждению. И где нет свободы деяния, там нет и обязанности. Закон судить может только о деяниях внешних; или поскольку воля изъявляется в деянии свободном; но определение разсудка, воли, намерение суждению закона не подлежат.
Следствия деяний иногда бывают таковы, [[12 об.]] что они изтекают из них неминуемо и непосредственно, иногда же они бывают только для того, что одно деяние было в сопряжении с другим, совсем от него различным, и следствие деяния одного было посредством деяния другого.
За следствие, непосредственно из деяния произтекшее, всяк должен ответствовать, потому что знать может всякой, что следствие известного деяния будет неминуемо.
За следствие, произтекающее из деяния посредством другого деяния или произшествия, не иначе ответствовать [[13]] можно, как тогда, когда и постороннее деяние, следствие произведшее, было предвиденно. Но если его предвидеть было невозможно, то оно случайно, и за него ответствовать нельзя в равной мере с первыми.
Хотя случайное следствие деяний не может причтено быть никому, но поелику во всяком предполагается разсудок, свободное воли определение, сведение о законах, доколе противное не доказано; то всяк, в обществе живущий, обязан употреблять разсудок свой в делах гражданских и прилагать внимание, дабы деяния его законам соответствовали.
Кто по недостатку внимания в каком либо [[13 об.]] деле поступит в противность закона, тот учинит вину или проступок.
Вина или проступок могут иметь в причтении разныя степени, по мере внимания, которое бы мог употребить в деле учиненном тот, кто сделал проступок или вину.
Если бы, [чтобы] избежать или не соделать проступка, не нужно было (при обыкновенных разума способностях действующего) великое напряжение внимания, то проступок таковой или вина, которой можно бы было избегнуть без дальнего внимания, назвать можно проступком грубым или первой степени. [[14]]
А поелику без напряжения внимания или же где оное совсем не нужно было, избегнуть бы можно проступка, то вина таковая равняется почти деянию с намерением произведенному.
Если же для избежания проступка нужно было обыкновенное только внимание, то вина, произтекшая от недостатка такого обыкновенного внимания, есть вина второй степени или вина посредственная.
вышесказанного, велика быть не может и будет вина третьей степени, вина малая.
За вины сего рода ответствуют наипаче определенные к должностям; ибо, помещаяся к должности, предполагается, что определенной имеет достаточную к отправлении оной способность.
Когда деяние есть следствие свободного воли определения, когда к нему не был я принужден внешнею силою, тогда оно может произвесть для другого средство что либо приобресть, или возможность что либо сделать, словом может произвести право; но дабы деяние могло произвести право для того, кто оное произвел, то сверх всего вышесказанного оно должно быть таково, чтобы никому не вредило и было бы дозволенное. [[15]]
И так деянием свободным можно произвести право, уступить его или передать другому и право уничтожить; наипаче сие произойди может, когда человек изъявляет свое соизволение.
Но где человек не изъяснил своего соизволения, или чего не исполнил, то могут из того произтекать права и обязанности по толику, по колику закон таковые с ними сопрягает.
Сказано, когда закон дает [[15 об.]] с одной стороны право, то он с другой дает обязанность.
А поелику право есть следствие деяния, то оно произведшему деяние налагает все из онаго произтекающие обязанности.
По сей причине и противозаконное деяние может произвести право, но не тому в пользу, кто оное учинит, но тому, кому оно будет во вред; а произведший противозаконное деяние получает обязанность [[16]] в отношении того, кто получил право вредом причиненным.
И так права могут приобретаемы быть деяниями недозволенными и деяниями дозволенными. [[21]]
Мы видели, что для произведения прав нужно деяние, что деяние должно быть свободно, что деянию предидет воля. Но дабы деяние могло произвести право, то нужно, чтобы человек объявил на то свое соизволение; объявил, в чем воля его состоять может.
И так когда человек объявит то, что в сходственность его намерения воспоследует или не воспоследует, тогда говорят, человек объявил свою волю или дал знать о своем соизволении.
Но чтобы соизволение могло иметь следствия, производящие права, то должно иметь в виду предмет, о котором соизволяет, и предмет должен быть таков, что соизволяющий имел право о нем сделать постановление; должно, чтобы соизволяющий имел способность располагать деяния свои с умом и разсудком. . Должно, чтобы соизволение было в самом деле, а не предразумеваемо, было бы свободно, не принужденно, нешуточно, подлинно, точно или благонадежно. [[21 об.]]
В объявлении соизволения разсмотреть нужно: 1-е) предмет соизволения. 2-е) Способности соизволяющего. 3-е) Поколику оно а) свободно быть может и непрепятствуемо, б) подлинно и нешуточно, в) точно и благонадежно, хотя иногда безмолвно иди предполагаемо, а потому г) означить правила, которым должно следовать в изложении соизволения. 4-е) Не бывает ли в соизволении ошибки или погрешности, или 5-е) Соизволение не извлечено ли обманом. 6-е) Не должно ли оно иметь известную форму. 7-е) Какие соизволения суть действия. 8-е) Какие в соизволении могут быть условия.
1. Все вещи и деяния, на которые можно получить право, или на которые можно правом поступиться другому, могут быть предметом в изъявлении соизволения, исключая того, что запрещено законами или что оскорбляет благонравие.
Но если бы кто столь мало имел разсудка, чтобы соизволил наложить себе обязанность какую либо, стесняющую [[22]] свободу мысли, свободу исповедания, свободу деяния или личную свою безопасность, то закон не признает таковые соизволения правильными и их почитает ничтожными, потому что они разрушают то, что есть существенность гражданина.
Равным образом не можно о таких вещах объявлять свое соизволение, которые изъяты из частных обращений, или самою естественностию, или законоположением, или же частными постановлениями.
2. Признавая, что свободное соизволение нужно для произведения права, закон постановляет, что дитя или несовершеннолетный, лишенные ума или [[22 об.]] слабоумные естественно, хотя бы временно или пьянством, или сильным страстей движением, не могут соизволением своим произвести права, ниже те, которые бы к тому побуждены были.
3. Или опасными угрозами или же истинным принуждением; зане блюститель гражданския свободы закон ее стрежет во всех ее отраслях, во всех ее распространениях.
Закон, ограждая деяния гражданина, требует, чтобы для произведения права соизволение изъясняемо было словами или знаками, ясно оное доказывающими, но из обстоятельств [[23]] не дозволяет оного заключать никогда, ибо соизволения предполагать не можно, если оно не явно.
И так подлиной смысл соизволения не иначе толковать должно как по обыкновенному значению слов и знаков.
изъявляет свое соизволение.
И так заблуждение или погрешность или ошибка в самой существенности [[23 об.]] деяний или главном оного предмете делает оное неправильным.
И так тот, кто с намерением дал повод к заблуждению, не может никогда чрез оной приобрести права; и соизволение, обманом произведенное, обязанности не налагает.
5. Закон, постановив, в каких случаях нужна особая форма в объявлении соизволения, покажет, какое должно оного быть действие.
6. Какие могут быть в соизволениях условия: например: что условие может быть 1-е) Отлагающее, то есть такое, что исполнением оного, а не прежде приобретено может [[24]] быть право, о котором последовало соизволение. 2-е) Или разрушающее, то есть такое, что при исполнении или при наступлении условия, соизволение должно быть не действительно или прекратиться. 3-е) Условия могут быть возможные и невозможные и что сии последние делают соизволение недействительным. 4-е) Что условии бесполезные может иногда судья уничтожить. 5-е) Что по предмету не дозволено в соизволении, то не может быть дозволено и в условии. 6-е) Что условия могут относиться на прошедшие происшествия. 7-е) Что при соизволении может быть побудительная причина, [[24 об.]] которая только служить может для изъяснения сомнительного намерения.
Наконец закон сделает постановления, что иногда разсматривать нужно при объявлении соизволения относительно а) намерения соизволяющего или относительно б) времени в) или срока, когда по соизволению право должно возникнуть или прекратиться.
Обоюдное или взаимное соизволение приобрести право или оным поступиться есть договор.
Договору всегда предъидет с одной стороны обещание, с другой соизволение о том же, что один [[25]] обещает, но сего недовольно. К существу договора принадлежит, чтобы был предмет, о котором договариваются; ибо если договариваться не о чем, то нет и договора. И так если одного из вышесказанных качеств не достает, то и не можно думать, что договор состоялся. Как может одно изъявление воли поступиться правом, то есть как может простое обещание произвести обязанность, когда не будет на него соизволяющего оным правом пользоваться; зане не может обещание произвести обязанности, если не возникло право, котораго существенность требует, что тот, кто оное отправляет, может употребить понудительные средства и обязавшегося заставить [[25 об.]] исполнить свою обязанность. По сей то причине обет церковный в законе гражданском обязанности не производит, не могут судимы быть судом гражданским, ни подлежать в случае неисполнения наказанию, в законе уголовном определенному, зане обеты церковные суть только простые обещания, или если их почитать должно договором, то восприемлющею обещание стороною почитать должно или самого себя, что есть нелепо, или бога; а в сем случае последнем за неисполнение обета принуждения к возложенной на обещавшегося обязанности должно ожидать от того, кому обещание сделано, – от бога. Но кто может столь [[26]] быть дерзновен и сказать: бог поручил мне отправление права, ему принадлежащего. И так об обетах церковных предоставляется судить духовным начальствам, и за неисполнение оных наказание должно быть духовное, и ни в чем не сходствующее с теми наказаниями, которые налагает закон уголовный.
Договор для всех оным обязующихся имеет силу закона, если он заключен по предписанной в законе форме.
Если договор сам в себе существенно состоит в том, чтобы было обещание с одной стороны, восприятие с другой стороны, и чтобы был предмет, о чем договариваются, и чтобы он мог произвести право и обязанность, то закон требует, чтобы договаривающиеся имели способность [[26 об.]] договариваться и в изъявлении своего соизволения были бы свободны; и так все те, кои не могут свободно изъявлять своего соизволения, не могут заключать договоров. 1 Поелику договоры начало свое имеют в законе постановительном, то, ограждая обязанности от всего того, что может оных умалить твердость и силу, закон предписывает им в иных случаях известную форму, а в других назначает образ их постановления. 2
Мы здесь разсмотрим все принадлежности договора; те, без которых он не может договором почитаться, и те, которые ему опричь того свойственны быть могут. [[27]]
Принадлежности договора суть:
1-е) Обещание. 2-е) Восприятие обещания. 3-е) Предмет, о чем договариваются. 4-е) Потребные способности договаривающихся. 5-е) Форма договоров. 6-е) Подкрепление договоров. 7-е) Околичности и условия. 8-е) Правила изложения. 9-е) Исполнение договора. 10-е) Уничтожение договора.
1) Обещание есть первая принадлежность существенности договора; чтобы оно было законно, то должно, чтобы оно было не принужденно и свободно, и оно следует всем тем правилам, которые мы изъяснили, говоря о изъявлении соизволения.
Обещать можно все то, что дозволено законами.
Все запрещенное, все противное благочинию или порядку общественному обещать не можно. [[27 об.]]
Обещание таковое есть ничтожно само в себе и обязанности не производит.
Если обещание было по известной причине, а причина обещания ложная, то обещание ничтожно, ибо оно не есть следствие того, что было означено.
2) Восприятие обещания должно столь же быть законно, как само обещание, столь же правильно, как объявление соизволения, свободно, непринужденно и прочая.
быть неограниченно [[28]] и без условий; ибо если оно не будет таково, то не будет соответствовать обещанию.
И так восприятие условное, обещанию несоответственное, обязанности не налагает. Ибо она состояла бы не в том, в чем было обещание; что есть противоречие.
Всяко деяние человека следственно и всякой договор бывает в какое либо время и иначе быть не может, следует, что восприятие обещания должно произойти в надлежащее время; если оно означено, то оно не минуемо должно в оное воспоследовать; и промедление делает оное ничтожным. Если оно не означено, то закон, заступая место обязывающихся, назначает сроки восприятию обещания, [[28 об.]] и назначение его есть правило, по которому о том судить должно.
3) Когда кто скажет обещаю, то вопрос неминуемой за сим последует, что? И так необходимо нужно, чтобы договор был о каком либо предмете.
Вообще предмет договора бывает вещь или дело, причем договаривающиеся обязуются дать или сделать или не сделать.
Где нет предмета, там не может быть договора. Все, что может быть предметом изъявлений соизволения, о том можно заключать договор.
а) Предметом договора не могут быть ни вещи, ни деяния невозможные. [[29]]
б) Можно договариваться о деяниях, вещах или правах третьего, так же и в его пользу.
в) Можно договариваться о вещах, несостоящих в обращении, но потолику, поколику препятствие их обращения может быть уничтожено.
г) Не можно договариваться о деяниях недозволенных.
д) Договоры, не приносящие ни пользы ни прибытка ни тому ни другому, должны быть ничтожны.
е) Договоры, коих предмета определить неможно, или коего определение или исполнение оставлено на произвол обязанного, ничтожны потому, что не имеют предмета.
4) Способность личная есть принадлежность [[29 об.]] договора необходимая.
Тот, кто не может судить о деяниях своих, о их полезности, или о их вреде, в договор вступать не может.
Природа сама тому назначила преграду, закон оную только утвердил и сделал ненарушимою.
И так тот только может заключить договор, кто может сделать законное изъявление соизволения.
Но поелику закон благотворен в своем действии и дает каждому право гражданина с часа его зачатия, то хотя он и неспособен сам собою заключить договор, однако же он не лишает его права вступать в обязательства и заключать договоры, а поелику [[30]] он того не может делать сам, то закон даст ему представителя, который пред ним явится облечен в его лице.
И так не имеющий способности договариваться сам, договаривается чрез опекунов, попечителей.
Многия суть неспособности, которыя наложить могут преграду договариваться.
Естественныя неспособности суть: 1-е) Несовершеннолетие. 3
Нравственные: 1-е) Быть во власти другого. 2-е) Договор. 3-е) Судебное запрещение. 4-е) Гражданская смерть.
Одни нравственныя неспособности могут встречаться при договорах лиц соборных.
5) Форма договора становится его существенная часть, если [[30 об.]] оная предписана законом; если оная нарушена, то договор недействителен. 4
Форма договора может быть только двояка, письменная и словесная.
Письменная такова, что если в ней что либо не так означено, как предписал закон, то она не может быть действительна.
Чем меньше будет в законе предписанных письменных форм для договора, тем лучше.
Нужно и то, чтобы закон означил предметы, о которых нужно договариваться письменно и о которых словесно.
Например: весьма полезно будет в законе правило следующее:
если предмет договора будет имение недвижимое, онато; собственность, владение, употребление [[31]] или пользование, то он должен быть всегда письменной, причина сему ощутительна; всякой договор о имении недвижимом в действии своем не может быть мгновенен; а поелику действие его прострется в будущее, то для охранения собственности недвижимаго имения нужно, чтобы постановления о ней были видимы всеми, ибо она в существенности своей такова, что со внешностью ее сопрягается часто признак владения ею. Но признак неминуемой владения движимой вещи есть тот, у кого она в руках.
Постановление закона о договорах, если будет предварительно спорам и недоразумениям по возможности, – будет благотворительно; и для того нехудо будет, [[31 об.]] чтобы определена была известная сумма (например: 100 или 50), о которой можно договариваться словесно, если же сумма договора будет выше, то договор должен быть письменной, ибо закон предполагает, что где предмет договора есть сумма нарочитая, то исполнение его простирается на время будущее; а поелику будущее в договоре определять трудно, то и нужно, чтобы о нем всегда постановляемо было письменно. Но в сие распоряжение не могут входить те договоры, которые заключаются словесно и мгновенно, например: когда кто кому дает вещи на сохранение, соблюдение, сбережение, или когда договор будет о вещах движимых и коего исполнение бывает [[32]] с обеих сторон мгновенно. Сие последнее наипаче относится к обыкновенным покупкам всех вещей движимых.
Уступка, отчуждение или уничтожение (а не доказательство) произведенной уплаты или другого какого исполнения обязательства должны быть письменны.
Договоры и всякие объяснения о правах каких либо на недвижимое имение, так же о личных налогах, повинностях и обязательствах всегдашних и непрестанных должны всегда быть письменны.
Если срок уплате не определен быть должен, то договор должен быть письменной.
Если договор будет о предприятиях не надежных и опасных (но не противозаконных и невозможных), [[32 об.]] то он должен быть письменной.
Если за неисполнение договора полагается пеня денежная или другая какая либо, то договор должен быть письменной.
Между отсутствующими переписка заступает место договора письменнаго.
И так, где письменному договору быть должно, там все то, что о нем постановляется словесно, есть ничтожно.
И так если договору назначена в законе особая форма, то все, что еще в дополнение оного договора и все объяснительные обстоятельства оного письменные и словесные должны быть ничтожны, ибо судить должно о договоре [[33]] по одной предписанной форме, а не по двум.
Итак ни словесно ни письменно нельзя ничего постановить о сделанном договоре по форме, но можно оной возобновить, если оной был неокончательной в каком либо деле, как то купчая.
сами писать умеют, или кем другим, если писать не умеют. 5 Буде записаны в книге у маклера или в присудственном месте, то действительны.
И так, если что либо из сих нужных обстоятельств [[33 об.]] пропущено, то договор недействителен.
Особаго рода письменные договоры суть 1) Купчая. 2) Закладная. 3) Запись. 4) Торговый контракт. 5) Денежное обязательство. 6) Вексель. 7) Заклад в банке. 8) Ломбардной билет. 9) Подписанной щет или росписка. 10) Записка маклерская. 6
6) Договор может иметь подкрепления разнаго рода.
1-е) Признанием или утверждением договора.
2-е) Отрицанием возражений,
3) Утверждением судебным,
4) Задатком или залогом.
1) Признанием или утверждением правильнаго договора уничтожаются те противуречия, которые [[34]] ссылаются на недостаток свободнаго или истинного соизволения.
И так если кто письменно или пред судом признается, [что] постановлял договор словесной, то договор сей действителен по содержанию признания.
Но если договор недостаточен существенно, то утвердить его неможно и признание неправильно.
2) Если кто отречется от сделанных им против договора возражений, тот договор признает.
3) Судебное утверждение договор подкрепляет: но может только тогда иметь силу, когда было оному предварительное признание или подтверждение. 7 [[34 об.]]
4) Задаток есть то самое, что служит знаком заключенная договора.
Задаток дается так же в щет или в уплату сделанной обязанности.
Отступиться от задатка в договоре письменном или возвращать его назад договора не уничтожает, разве договаривающиеся о том постановили именно.
Если же договаривающиеся постановили, что задаток есть пожертвование за неустойку, тогда правилом будет служить следующее: если тот, кто дал задаток, отступится, тогда получивший задаток удерживает его вместо удовлетворения. Если отступится тот, [[35]] кто задаток взял, то задаток должно возвратить тому, кто его дал, в замену удовлетворения.
Когда задаток не дан в виде пожертвования за неустойку, и в таком случае договор не состоится виною того, кто заклад взял; то не справедливо ли будет оставить на выбор того, кто заклад дал, хочет ли он взять назад данное или онаго цену, какова она была тогда, когда задаток дан.
ибо договаривающийся имел в договоре целью свою выгоду, за неприобретение которой ему должно иметь удовлетворение. Если же договор не состоится без вины обоих договаривающихся, тогда задаток отдать должно в том виде, как он будет, ибо виною несостоянию договора не будет ни тот ни другой.
7) Договоры могут сопровождаемы быть многими побочными обстоятельствами, означающими условия, намерения или побуждения договаривающихся, но противозаконные условия отъемлют у договора законную его силу. [[36]]
Условия могут быть о времени и о месте, где договор исполнить должно. Если о них в договоре ничего не сказано, то при случающихся о том спорах оные определяет судия, взяв в уважение существо дела, намерение и цель договаривающихся.
8) В изложении договоров главное правило должно быть то, чтобы стараться узнать, какое было общее намерение договаривающихся; и основываться больше на том, что было целью их постановления, нежели на словесном смысле договора. В случае сомнения всегда должно больше быть в уважение то, что обязующийся [[36 об.]] обещал, нежели то, на что другой получил право, и договор излагается всегда в пользу обязавшегося, по той истинной причине, что закон всегда даст защиту страждущему.
9) Договор производит обязанность, и следствие его есть таково, что сия обязанность есть равна той, которую закон полагает гражданам вообще, но обязанность сия простирается только на договаривающихся, а над посторонними она действия не имеет.
Исполнить обязанность договором [[37]] положенную есть дело необходимое, и если исполнения не воспоследует, то неисполнитель договора обязан удовлетворить за убытки от неисполнения произшедшие.
Во всяком же случае к исполнению обязанности можно принудить.
Иногда условием определяется заранее, сколько неисполнитель обязан заплатить за неисполнение, или каким за оное должен удовлетворением. Словом, договаривающиеся могут наложить себе взаимную пеню за неисполнение договора.
К исполнению договора принадлежит так же существенность, чтобы выдано было то, о чем договор постановлен, и в том виде, как о том постановлено в договоре, [[37 об.]] наблюдая время и место по сделанному условию или по законному постановлению. И сие есть существенное ручательство всякаго договора, без котораго договор не мог бы быть исполнен надлежащим образом.
10) Всякой договор уничтожается, когда договаривающиеся отрекутся взаимно от исполнения оного по добровольному соглашению. Следует, что от исполненного договора отрещися нельзя, ибо он уже исполнен.
Явной обман в договоре дает обманутому право от онаго отступиться.
Невозможность исполнения договора оной уничтожает. [[38]]
Уступка, соглашение или сделка и другого рода подобные сему средства, касающиеся до перемены или уничтожения обязанностей, из договоров изтекающих, оные уничтожают.
Всякая обязанность прерывается смертию, но только для умершего, [и] переходить может на его наследников.
Поелику цель общественного сожития есть польза всех, поелику пред лицем закона все равны, то и следует, что никто ни кому не должен наносить вред, ущерб или убыток, и кто кому сделал вред, ущерб или убыток или был причиною оного, тот обязан за оный удовлетворением. [[38 об.]]
первобытнаго общественного договора, и если наказанием вредителя сей приведен будет в несостояние удовлетворить за причиненной им вред, то обязано удовлетворением все общество.
Вред, ущерб или убыток произойдет тогда, когда состояние человека придет в худшее положение соотносительно его тела, его свободы, его чести или доброго имяни, его безопасности или его имения. [[39]]
Причиняемой вред может больше или меньше относиться к тому, кто оный причинил, или другими словами причинивший вред больше или меньше может быть оного виною. И так закон причиняемому вреду назначит постепенность, отличая тот вред, который был непосредственное следствие деяния, вред произведшего, [от] отличных, но находившихся с оным в связи: от того отличить вреда, о котором неможно было предвидеть, что будет деяния следствием, от вреда случайного. [[39 об.]]
Причинение вреда, ущерба или убытка есть обида или оскорбление; неисполнение обязанности неминуемой есть так же обида или оскорбление.
И так хотя закон и определяет удовлетворение оскорбленному или обиженному, но, соболезнуя всегда о впадающем в погрешности, он не наказует без различия и различает того, кто оскорбляет своего согражданина с намерением или явным небрежением, от того, кто оскорбляет хотя небрежением, но не столь преступным, [[40]] от того, о которого небрежении сказать можно, оскорбивший недоглядел. И так того, кто другого оскорбляет с намерением или грубым небрежением, тот должен оскорбленному удовлетворением совершенным. Того, коего небрежение не столь было велико, присуждает к удовлетворению только за вред действительно произшедший. Того, чье небрежение было малое, присуждает только за такой удовлетворить вред, которой из оскорбления изтек непосредственно.
противузаконного деяния. И так закон означит имянно, кто при произшедшем вреде должен за оной удовлетворением и кто не должен.
Случиться может, что в причинении вреда тот, которому он причинился, сам в оном участвовал, или и виновник стал явным своим небрежением или же недовольным рачением, или же не приложил обыкновеннаго своего внимания.
В первом случае закон оскорбителя [[41]] присуждает к удовлетворению вреда, ибо намерение его или явное небрежение на весах правосудия есть больше, нежели соучаствование оскорбленного.
Но если вред причиненной не был непосредственное следствие оскорбления, а оскорбленной сам в отвращении вреда имел явное небрежение, то удовлетворения за вред таковой требовать неможно, а еще меньше удовлетворять за прибыль, которая бы быть могла, если бы не было оскорбления, ибо, противовеся поступок оскорбителя и поступок оскорбленного, одно другого большею было вреда виною, в следствие сего еще меньше должно иметь место удовлетворению, если вред произошел [[41 об.]] от стороны оскорбителя, от малаго недоглядения или упущения, а со стороны оскорбленного небрежение было бы явное. В следствие того же правила, если оскорбление или вред будет взаимное, то удовлетворение будет взаимно и соразмерно взаимному оскорблению. Но если деяние, вред причинившее, было непозволенное, то вред, ущерб или убыток должен всяк нести на себе, ибо недозволенное деяние права произвести не может.
Где нет деяния, там неможно думать, что причинен вред; [[42]] да и того нельзя предполагать (хотя и есть где вред), чтобы оному был виною кто нибудь другой, а не тот сам, кому вред причинялся, зане предположение не есть доказательство. Но предположение таковое может иметь место тогда, когда кто произвел деяние противозаконное, и вред произошел при случае сего деяния; ибо тогда предполагать уже можно, что действующий противозаконно вредить может, поелику само действие в себе есть зло или вред.
зделанной вред, ущерб или убыток, если древний закон вознаграждения удовлетворять тем самым, в чем состояло оскорбление, не может быть одобрен во всех делах уголовных; но в причинении вреда он может иметь место и причиненному вреду можно удовлетворить или возвращением того, в чем состоял вред, или ценою онаго; следовательно удовлетворить должно из имения того, [[43]] кто вред причинил; и если в причинении оного были многие соучастники, то они все должны удовлетворять за зделанной вред, ущерб или убыток.
Второй вопрос (когда вред произошел и виновник онаго известен будет), во всех ли случаях должен виновник деяния делать оскорбленному удовлетворение. В случаях вышеозначенных должен, но поелику свободные только деяния могут человеку быть причтены, могут его делать виновным, то найдутся многие случаи, в которых действующий не может ответствовать за то, что делает, и потому вред, им причиненной, есть так сказать [[43 об.]] не собственно его. Например: если кто, исполняя принадлежащее ему право и не выходя из надлежащих пределов в отправлении права, зделает вред, так что причинение онаго было следствие деяния неизбежное и иначе право какое либо не могло быть отправляемо, то причинивший вред кому либо за оной не ответствует, и может ли тот ответствовать за вред из деяния произшедший, если деяние само было непроизвольное? Таковы деяния суть деяния детства, сумасшедшего или лишенных разсудка временно, разве таковое лишение разсудка [[44]] произойдет виною самого вредящего, в сем последнем случае вредитель ответствовать должен, ибо, хотя деяние его и непроизвольно, но причина, что оно было непроизвольно, лежит в том, кто произвел вред.
В сих отношениях вопрос еще настоять может: должен ли тот ответствовать за причиненной им вред, если оной вред зделан по приказанию того, кто приказывать кому либо имеет право? не должен; ибо не он ответствует за вред, но приказавший; ибо если бы исполнитель не делал повеленного, [[44 об.]] то бы нарушилось повиновение. Но можно ли повиноваться повелению, если оно совсем противузаконно? В сем случае правило суждения таково, что если вред от непослушания произойти могущий больше, нежели вред от деяния, то повиновение быть должно, но если начальник велит явное беззаконие, убить, ограбить, отнять, насиловать, то повиновение тут быть не может, ибо деяние противузаконно; но если бы случилось, что отъемлющий или насилующий делал то в виде общей пользы, то исполнитель за то не ответствует, но приказывающий. По сим же правилам должно судить и те случаи, когда кто делает кому какое либо поручение: [[45]] если поручение противузаконно, то исполнять нельзя; но если в исполнении поручения, не выходящем из пределов закона, сделается вред, то повинен за то ответствовать тот, кто вред сделал, напротив того, если тот, кому дело поручено, сам по себе к тому не способен (например малолетной, или пьяной или съумасшедший), то ответствует за вред тот, кто поручает.
Но случиться может и то, что вред причинит по приказанию одного, но от сего вреда произойдет польза другого, то удовлетворением за вред не приказывающий обязан, но тот, кому в пользу был вред другого. Например: если случится, что [[45 об.]] при случившемся пожаре чей либо дом сломан будет, дабы спасти тем другие; то хозяева всех спасенных домов должны удовлетворить за сломанной двор, ибо если бы он сломан не был, то бы и их домы сгорели.
В деяниях не законных право производящих случается, что кто либо дает повод или поощряет или бывает причиною деяния не произвольного чьего либо, которое произведет вред или делателю или постороннему, то хотя бы вред произошел от малаго нерадения или недосмотрения, то [[46]] давший к деянию таковому повод повинен за оной вред ответствовать, равно как приказавший деяние беззаконное, вред произведшее; ибо не делатель, но он есть истинная причина деяния. Не равно ли с ними ответу подлежит и тот, кто дозволил сделать то, что должно было ему запретить и что он запретить мог, или допустил сделать то, что он воспретить мог?
ему скотину, учители или мастера за учеников, муж за жену, господин за слуг, поручающий за того, кому что поручил.
В законе удовлетворения назначающем нужно будет ознаменовать правила, показующие удовлетворения меру; и в следствие сего справедливость требует, что бы поврежденное возвращено было в том же виде, какой имело до повреждения; или же, если возможно, то возвратить самую вещь; если же того [[47]] сделать нельзя, то удовлетворить должно на ровне с вредом причиненным.
Деяния, производящие право, но которые сами по себе суть преступления уголовные, как то: причинение смерти, оскорбления телесные (уязвление, уродование, боль), оскорбления чести, свободы, безопасности должны за собою всегда навлекать удовлетворение, сверх положенного за оные в законе уголовном наказания.
В таковых удовлетворениях закон означит имянно, какое оно должно быть, [[47 об.]] если вред нанесен будет убиением человека. Кто больше другого от того потерпеть может? не остающаяся ли вдова без мужа; не дети ли, а особливо малолетные, не должен ли убийца им тем, что бы они от отца своего могли получить? Жена содержание, дети воспитание, а паче дочери, даже приданое, если закон оное давать не возбраняет.
В самом существе потеря убиением человека замениться ничем не может, и для того закон, назначающий [[48]] удовлетворениям степени по мере того, умышленно или неумышленно убивство сделано, не имеет хорошего основания. За степень умышления или вины будет разность в наказании по закону уголовному; но для терпящаго вред, от убиения произшедший, степени в удовлетворении быть не может, ибо вред, ему нанесенный, равно велик, умышленное ли было убиение или неумышленное.
Не все равно, вред произошел ли от побой, [[48 об.]] от уязвления, от уродования, от повреждения члена, или же здоровья. Иное оскорбление может быть весьма преходящее, другое же лишить пропитания на всю жизнь обиженного. Иное во мнении некотораго рода людей почитается оскорбляющим честь; другое же не оскорбляет. И так удовлетворение за оскорбления телесные должны быть с одной стороны по мере вреда, через оные наносимого, с другой по мере мнения о них обиженнаго. И так закон оставит на волю обиженного [[49]] искать удовлегворения судопроизводством уголовным или гражданским. Из такого распоряжения в законе выйдет величайшее в некоторых отношениях добро; ибо через оное изведется из унижения и презрения большая часть народа, на которую высшие и богатые состояния взирают всегда с презрением. Всякой обиженной будет судить сам о сделанном ему оскорблении, и от него зависить может воздать обижающему тем же, чем он обидел; и намеряющийся учинить обиду простолюдину (мужу от народа) воздержится и не захочет нарушать закона. [[49 об.]]
Оскорбления чести хотя и могут приносить иногда вред, но трудно назначить меру в удовлетворении за оной; и так оное можно назначить только в тех случаях, когда вред непосредственно произойдет из оскорбления чести. Например: кто, сманив девицу из родительского дома, лишит ее чести, тот ей делает вред тем, что лишает ее случая вступить в супружество, следовательно он сверх положеннаго уголовным законом наказания должен такое сделать удовлетворение, чтобы честь ее была возстановлена. [[50]]
И так кажется в сем случае тот закон благоразумен будет, который определит совершить церковный обряд брака между обиженною и оскорбителем; но поелику супружество не должно быть принужденно, то закон определит, что, не выходя из храма, должен сделан быть развод. Оскорбитель да накажегся за прельщение по закону уголовному; а честь обиженной возстановится тем, что она почитаться будет супругою оскорбителя, будет носить его имя; а поелику разводом [[50 об.]] супруг ее будет для нее как мертвой, то обиженной должно уделить часть указную из имения бывшего ее супруга.
В уголовном законе означено будет, какие можно за оскорбление чести положить удовлетворения. Здесь разсматриваем мы обиды и оскорбления в отношении законов гражданских.
был причиною, сам ли собою, кто лишение свободы произвел, или произошло то по чьему доносу или по судейскому определению. Словом, виновник вреда, от лишения свободы произшедшего, должен за оной удовлетворить.
Самое то же должно поставить об оскорбляющем гражданина безопасность, и вред от того произтекший должен вознаградить нарушитель оной. [[53]]